Политический отчет ЦК РКП(б) на IX Всероссийской конференции РКП(б) и заключительное слово по итогам обсуждения отчета. 22 сентября 1920 г. Заключительное слово.

Политический отчет ЦК РКП(б) на IX всероссийской конференции РКП(б) и заключительное слово по итогам обсуждения отчета. 22 сентября 1920 г. Заключительное слово.

Заключительное слово

Товарищи, мне остается сделать немного замечаний. Тов. Троцкий по поводу своего выражения «полусомнамбулы» в своей заключи- тельной речи пробовал истолковать его в более приемлемой форме. В прениях тов. Троцкому было указано, что если армия находилась в полусомнамбулическом или, как он потом выразился, полуусталом состоянии, то ведь центральное стратегическое командование не было или по крайней мере не должно было быть полуусталым. И ошибка, несомненно, остается. Я указывал, что это та же ошибка, которая подтверждается всем ходом развития наших военных операций. Отсюда вывод: если мы не научились после Деникина и Колчака устанавливать эту стену внутренней усталости, если состояние духа на одну треть сомнамбулическое, то мы должны сказать всякому политическому руководителю: благоволите подтвердить наши директивы и изменить. Мы [это делать] еще не научились, хотя два раза проделали опыт с Деникиным, Колчаком и Польшей.

Относительно Бухарина должен сказать, что он взял через край во втором принципиальном вопросе, так же, как брал через край, например, тов. Сталин. Западная Европа находилась в состоянии наибольшего увлечения. Говорить теперь о том, что нас подвели, - это вызывает совершенно законную защиту Красной Армии. Я начал свой доклад с того, что комиссия по изучению условий отступления действовала - ЦК отверг отступление. Здесь нет того, чтобы оправдать особое назначение комиссии. Дело не в этом, а [в] основном политическом чертеже. Мы рассматривать эту вещь не будем, а урок отсюда мы возьмем. Бухарин говорил: на революцию нельзя рассчитывать и на войну тоже. Революция отличается тем, что темп борьбы и число борющихся увеличивается в 10 и 100 раз, как стачки в России в 1905 году. Мы продолжаем сохранять доверие, которое заслуживает западноевропейский фронт и центральное командование, ибо оно выдержало испытание в целом ряде труднейших походов, которые больше чем покрывают все частные ошибки.

Товарищ, который говорил: вы не анализируете ошибок, был неправ ^[1] .

Мы с этого и начали. Я свой доклад на этом и строил. Есть ошибка, давайте разберем ее. Это значит, что все члены партии об этом говорили, что тут все оценки были представлены. Может быть, на Деникине мы могли бы ошибиться, но вовсе не неизбежно, чтобы мы 4 раза на этом ошиблись.

Когда тов. Бухарин говорил против Дзержинского, что [он] только наводит зеленую тоску, я понимаю фактическое положение, о котором говорил Дзержинский ^[2] . Но как можно назвать зеленой тоской, когда человек оценивает факты? При чем тут зеленая тоска? Только за то, что эти факты очень грустные, что они показывают, что задача слишком трудна, за это обругать Полуяна, что он наводит зеленую тоску.

БУХАРИН (с места). Я сослался на Кона.

И Кон, и Дзержинский приводили факты и указывали на неправильность тактической оценки Полуяна о том, что сложна обстановка, что нельзя учесть положения в стране, в которой так тяжело приходится действовать, где мы имеем население чисто пролетарское. Но что Полуян ошибся, это доказано. А сказать, что он наводил зеленую тоску - значит не сказать ничего. Это дает определенную отрицательную линию в том смысле, что ты отрицательных фактов не подбирай, а то тебя назовут зеленой тоской. Нет, мы, наоборот, будем учиться подбирать их.

Теперь я могу подвести некоторые итоги, которые совпадают с линией выработанной здесь резолюции. Тов. Троцкий был прав, когда сравнивал с июльским выступлением 1917 года в масштабе международного революционного времени то, что произошло в Польше. Это правильно ^[3] . Мы сами через февральскую, мартовскую, июньскую демонстрации и манифестацию 20 апреля, которые мы называли полудемонстрациями и полувосстаниями, мы говорили: «Немного больше, чем демонстрации, и немного меньше, чем восстания», мы шли через эти «немного больше, чем восстания», через успешные восстания к цели... И что мы действительно идем в международном масштабе от полуреволюции, от неудачной вылазки к тому, чтобы просчета не было, и мы на этом будем учиться наступательной войне.

Мы не будем об этом говорить в резолюции. Мы выдвинем ту, что нам предлагают польские коммунисты, и скажем, что это единственное верное решение, которое могло быть принято. Мы идем через ряд шагов, в которых развиваются угнетенные пролетарские массы, давая им возможность расти, развиваться и укрепляться и избегать тех ошибок, которые неизбежно являются на пути.

Этот вывод отнюдь не членов ЦК, а вывод, который сделан товарищами, бывшими на фронте, и делегатами, и поэтому здесь совсем не говорилось о недоверии. Принципиальная законность наступательного действия в смысле революционных постановлений признана, ясность учета сил, тщательность проверки отрицательных и положительных фактов необходима.

Ко мне поступила записка, почему мало говорилось об Италии? Потому что, кроме газетных сведений об Италии, мы ничего не имеем. Может быть, это к лучшему, потому что тогда буржуазия, может быть, извещала бы, если бы была победа на ее стороне. Но, может быть, это и к худу. А в общем можно сказать, что международная обстановка совершенно независимо от наших шагов в Польше рождает новую международную революцию и что итальянская революция получила новый размах. Если бы была еще советская Польша, или советская Венгрия, было бы еще лучше. Отнюдь не зарекаемся, что завтра [не] рискнем и за Венгрию. Я уверен, что конференция согласится с нами в этом отношении. Но мы скажем, что рискнем таким образом, что с каждым удвоенным шагом будем помнить, где остановиться. Будем рисковать, рассчитывая помочь Италии, к сожалению, сейчас это практически невозможно.

Но важно то, в конце концов, что сейчас в утешение подчеркнул товарищ Троцкий, что абсолютно необходимо разбить Врангеля, разбить его к зиме совершенно, потому что из двух фронтов Польше мы делаем большие территориальные уступки, но зато она нам не грозит тем, что мы будем иметь от нее развитие гражданской войны, отрезание хлеба, нефти и т. д. Поэтому Врангель стоит у нас на первом месте, и территориальные уступки Польше не так важны. Здесь не было возражений против нашей принципиальной декларации по отношению к Польше, и это гарантия того, что мы сплотим свои силы.

Может быть, мы устроим дополнительно чисто снабженческого военного характера совещание, чтобы товарищи поделились впечатлениями, как, например, товарищ из Харькова ^[4]

И я закончу чтением того текста декларации, который окончательно выработан теперь и предлагается на утверждение конференции для того, чтобы фракция коммунистов внесла это в сессию ВЦИК завтра и утвердила там, и чтобы завтра эта декларация ночью могла бы быть в руках нашей делегации ^[5] .

Опубликовано - «Исторический архив», 1992. № 1. С. 27-29.

Фонд 44. Оп. 1.Д. 5. Л. 127-132 - стенограмма, машинописный текст.

Ссылки

• 1. ↑ Имеется в виду С.К.Минин.
• 2. ↑ В стенограмме ошибка, - должен быть Д.В.Полуян.
• 3. ↑ В стенограмме ошибка, должно быть - неправильно.
• 4. ↑ , мог бы рассказать то, что он говорил относительно военноснабженческой инициативы, когда они сделали то, что не делалось в других местах, и тогда такие примеры легко могли бы перенестись в другие места.
• 4. ↑ Имеется в виду Е.Г.Евдокимов.
• 5. ↑ Далее В.И.Ленин зачитал декларацию (ее текст см.: Девятая конференция РКП(б). Протоколы. М., 1972, с. 79—81; Декреты Советской власти. Т. X. М., 1980, с. 206-208).